Куба - безумно интересное место.

Диковинная южная страна в которой в ноябре 25-30 градусов, световой день длится 11 часов, и это далеко не самое интересное. Самое интересное это уникальные заповедные условия в которых существует республика в результате событий новейшей истории, а именно революции прямо под боком у США, вызванными этим изоляцией и консервацией страны прямо там, в 60-х годах 20-го века.

Всякие радости южной страны мне кажутся более менее очевидными и предсказуемыми, но тем не менее это одна из причин по которой я туда поехал: осенью хочется продлить себе лето, плюс всё-таки есть ряд интересных особенностей.

Например, из-за идеальной погоды очень мало капитального строительства и всё сделано из картона. Тонкие стены, лёгкие окна (чаще просто жалюзи).

Всё это прекрасно пропускает звук, а кубинцы очень (очень!) любят поговорить погромче. Поэтому выспаться у меня за месяц там не получилось ни-ра-зу.

Кубинцы похоже любят это своё колониальное наследие и не спешат его портить, да и денег на это особо нет. Поэтому в изобилии присутствуют бесконечные арки, колонны, потолки по 5 метров, безумно красивые улочки и домики.

Не очень понятно что именно случилось, но здесь принято иметь стульев гораздо больше, чем реально может быть полезно. То есть в малюсенькой гостинной может быть 12 кресел-качалок, например. Я для себя решил что, видимо, когда-то это считалось признаком достатка, с тех пор и повелось. Как-то я арендовал обычную комнату (правда с верандой/балконом) так там было в сумме 25 одних только стульев/кресел-качалок, не считая диванчиков и скамеек.

В некотором смысле новым колониальным наследием можно назвать то, что осталось от американцев.

Конечно, для любого ценителя прекрасного гвоздем программы станут старые американские машины, которых по-прежнему действительно, действительно много.

Причём они все окрашены в яркие жизнерадостные цвета, хотя недостатка в цвете на Кубе нет ни малейшего даже в дождливую погоду.

Ввиду объективных причина половина этих машин непрерывно ремонтируется. Кстати во многих по-прежнему установлены оригинальные двигатели, хотя далеко не во всех.

На Кубе много солнца и кубинцы любят всё яркое и цветное. Эти Шевроле и Бьюики повсюду и радуют с момента выхода из аэропорта и до самого последнего дня. Причём это не только развлечение для туристов: из ниже сделаны просто городские и междугородние такси и маршрутки. На огромном как авианосец (ну, почти) кадилаке я как-то часа три ехал из пункта «A» в пункт «B» (на фото не он).

Неожиданно на Кубе полная лажа с музыкой. Я ожидал, что они народ музыкальный и весёлый и поэтому будет более-менее любопытно и интересно. Чёрта с два: какая-то одинаковая совершенно ужасно топорно сделанная ерунда играет из всех окон и утюгов с поехавшим ритмом, который начинает доставать с самого первого дня. Из телевизоров играет какая-то испаноязычная попса, иногда на 4/4, но часто с этим поехавшим ритмом от которого сложно куда-то деться.

Ещё из непонятных моментов отмечу что собаки там дружат почему-то с кошками, запросто валяются рядом друг с другом у дороги. Очень часто можно увидеть собаку на крыше дома. Иногда такие собаки умудряются с этой крыши лаять на прохожих. Довольно туманно представляю себе развитие событий в такой ситуации.

С местами славы Эрнеста Хемингуэя я как-то почти не ознакомился, видел только отель в Гаване, в котором, считается, был написан «По ком звонит колокол». В его дом-музей теперь не пускают, а заглядывать предлагают в окошко. Ну что это за ерунда, спрашивается? Я как-то решил, что дух Хемингуэя важнее письменного стола или даже печатной машинки, ну а дух то оценить скорее можно на пляжах, в горах, на дорогах…

…ну и, конечно, на узких улочках Гаваны, Санта Клары, Сьенфуэгоса.

Любопытная мысль к которой я всё это веду состоит в том, что по этим же улицам и дорогам ходили Эрнест Хемингуэй и Че Гевара совсем недавно и они тогда выглядели так же. Хемингуэй выходил в такие же синие и прозрачные волны, те же цветные Шевроле колесили по солнечной Гаване, пока он пил свой дайкири. Мы как-то привыкли думать о прошлом, о 50-х, 60-х как о чём-то бледном, а то и вовсе чёрно-белом. А оно было яркое и цветное, гораздо ярче чем то, что я вижу ежедневно сегодня.